В научной статье сделана попытка анализа роли Русской Православной Церкви в возвышении Москвы. Цель работы обобщить существующие подходы, определяющие значение переезда митрополичий резиденции в Москву. Представлена роль Русской Православной Церкви в формировании духовно-цивилизационного единства древнерусских земель и культурно- цивилизационной преемственности. В исследовании показано значение получения Москвой особого статуса – духовного, цивилизационного центра для консолидации княжеств и земель Древнерусского государства и создании Православной империи, духовной и культурной преемницы «Ромейского царства».
Становление Москвы центром объединения православных российских земель является объективным следствием ряда исторических процессов и явлений, происходящих в Восточной Европе. Москва не являлась единственным претендентом на роль центра цивилизационного притяжения. Существование нескольких центров силы приводили к политическому противостоянию отдельных русских земель, а также ряда государств Восточной Европы. В современной российской историографии выделяется несколько ключевых причин успеха Московских Даниловичей в борьбе за первенство в Северо-Восточной Руси. Одной из ключевых причин возвышения является становление Москвы в начале крупным региональным религиозным центром, а затем общерусским центром православия. Важность данного фактора заключается в том, что именно Русская Православная Церковь являлась ключевым связующим звеном цивилизационно-культурного единства восточных славян [3; 10; 11].
Княжества и земли ранее единого Древнерусского государства имели единый аксиологический концепт развития и цивилизационно-культурные ориентиры, определяющие их видение системы исторической преемственности и подражания идеалам духовности, государственного строительства Византийской империи, а также духовным подвигам раннехристианских святых. Православие являлось ключевой составляющей самоидентификации [7; 9; 10].
Ослабление Византии, как ключевого политического союзника и экономического центра, имело большое значение для Древнерусских земель [2; 6; 12]. В российской историографии оно рассматривается как важный фактор распада единого древнерусского государства. Захват и разорение Константинополя крестоносцами (1203 г.), а позже его падение (1453 г.) рассматривалось как новая историческая эпоха. Именно внешнеполитические факторы, связанные с падением «Ромейского царства», и особый статус Русских Земель, как прямых наследников Великой Православной Империи, сформировали религиозно-философские идеи особой сакральной и цивилизационной роли Москвы как нового Константинополя, объединявшего вокруг себя земли Древнерусского государства [1; 5].
Концепция старца Филофея ставила Московское государство в один ряд с великими христианскими империями, причем подчеркивала, что Русь церковно-государственное образование, где государственная власть монарха теснейшим образом объединена с Православной Церковью [4].
Старец Филофей определяет сущность института Православной Церкви, как ключевую составляющую государственности, детерминирующей цивилизационно-культурное развитие и определяющей путь политического, социального и экономического развития. Его видение раскрывает роль Православной Церкви как одного из фундаментов Московского государства, определяющей его особый статус, а именно центр духовно-цивилизационного притяжения [1; 4].
В этой связи считаем необходимым провести взаимосвязанную параллель идеям старца Филофея и современного историографического подхода к фактору Русской Православной Церкви в возвышении Москвы, способствующего за- креплению за Москвой особого по статусу княжества – духовного центра «Русской земли».
Политика первых московских князей по поддержке Православной Церкви, строительство в Москве соборов, открытие монастырей способствовало переезду святителя Петра, митрополита Русской Православной Церкви в Москву (1325 г.). Это событие сделало Москву настоящей духовной столицей, прямой и единой наследницей Древнерусских земель и ратных, духовных трудов Владимира Крестителя и святых русских князей [3; 10].
Именно с XIV века видна тесная связь митрополитов и московских князей, в полной мере отвечающая основным признакам «Ромейского царства», духовно-политического единства направленного на защиту веры, объединения земель и достижения выбора особого, суверенного, цивилизационного пути развития российского государства – его отдаления от западноевропейской цивилизации.
Духовно-политическое единство во многом обеспечило подлинно старший, главенствующий статус московских монархов, закрепившийся позже в их титуле московских государей. Учреждение в Москве Патриаршего Престола (1589 г.) стало завершением процесса становления новой, суверенной Православной империи. Принятие царского титула Иваном IV (1547 г.) определило новый статус московских государей, закрепив церковно-государственное единство как модель политического устройства [5; 10].
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл в проповеди отметил, что исторический выбор святителя Петра – перенести кафедру Всея Руси из города Владимира в Москву определил будущий центр российской государственности. Патриарх Кирилл предложил приурочить день города российской столицы ко Дню памяти святителя Петра, благодаря которому город на Москве-реке получил особый столичный статус [8].
Осознание первыми московскими князьями подлинно верной модели государственного строительства, объединяющего значение Русской Православной Церкви для земель и княжеств Древнерусского государства, способствовали достижению Москвой особого статуса – духовного, цивилизационного центра, настоящей и единственной преемницы Православной империи – «Ромейского царства». Закрепление за Москвой статуса центра русских земель, являлось следствием его восприятия православными верующими как нового Константинополя – церковно-государственного образования. Это, на наш взгляд, в полной мере определяет ключевую роль Русской Православной Церкви в возвышении Москвы.
Список литературы:
Аверинцев, С. С. Византия и Русь: два типа духовности / С. С. Аверинцев // Другой Рим. Избранные статьи. – СПб.: Амфора, 2005. – С. 315–338.
Васильевский, В. Г. Избранные труды по истории Византии. Книга 1. (Том 1–2) /
В. Г. Васильевский. – М., 2010. – 928 c.
Гребенюк, А. В. Религиозно-политические идеи русской православной церкви и формирование централизованного государства с конца XIV – по начало XVI веков: историографический аспект : авт. дис кан. ист. наук : 07.00.09 / А. В. Гребенюк. – Нижний Новгород, 2005. – 29 с.
Дмитриев, М. В. Перечитывая старца Филофея: представления о России как «Ромейском царстве» в послании Филофея Мисюрю Мунехину (1523 г.) / М. В. Дмитриев // Новое прошлое. – № 3. – 2023. – С. 30–53.
Кореневский, А. В. Идеал «христианского царства» в сочинениях Филофея Псковского / А. В. Кореневский // Идеал общественного устройства в истории отечественной мысли. – Ростов-на-Дону: РГУ, 1994. – С. 118–125.
Мусафиров, М. К. Характеристика и периодизация Русско-Византийских отношений IX–XIII веков / М. К. Мусафиров, И. А. Шебалин, И. В. Вовк // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Гуманитарные науки. – 2024. – № 3–2. – С. 33–37.
Назаренко, А. В. Древняя Русь на международных путях: международные очерки культурных, торговых, политических связей IX – XII вв.: монография / А. В. Назаренко. – М., 2001. – 783 с.
Патриарх Кирилл. Патриаршая проповедь в день памяти святителя Петра Московского после Литургии в Успенском соборе Московского Кремля (06.09.2023 г.).
Пузанов, В. В. Древнерусская государственность: генезис, этнокультурная среда, идеологические конструкты / В. В. Пузанов. – Ижевск, 2007. – 623 с.
Соловьев, А. В. Святая Русь (очерк развития религиозно-общественной идеи) / А. В. Соловьев // Сборник русского археологического общества в Королевстве СХС. – Белград, 1927. – С. 77–113.
Фроянов, И. Я. Древняя Русь / И. Я. Фроянов. – М., 2002. – 701 с.
Херрин, Д. Византия. Удивительная жизнь средневековой империи / Д. Херрин. – М., 2018. – 415 с.
